Пусть будет.
Просьба помочь с медицинскими моментами.
читать дальше Взрослые люди иногда развлекаются совершенно по-детски. Хотя это их право, конечно. Малолетки часто морщат носы, а то и бесятся, что тетеньки и дяденьки могут до хрипоты спорить про книгу или сериал, писать фанфики, косплеить героев или отыгрывать ролевки. Как будто, отметив очередной день рождения, человек одномоментно должен забыть все свои хобби и увлечения, стать скучным и развлекаться только строго определенным образом. Но это лирика. Собственно, речь о том, что мы с приятельницами под кофеек и коньячок обсуждали фанфики про многочисленных попаданцев. Понятно, что у каждой было свое мнение и свой персонаж, в которого все хотели попасть. Лидировал Гарри Поттер, за ним шла Гермиона Грейнджер. Семейство Уизли котировалось меньше, акции Малфоев были намного выше. Конечно, быть красавицей блондинкой, хозяйкой мэнора намного интереснее, чем толстой нищей многодетной мамашей. То, что хозяек мэнора ни из одной из нас точно не получится, другой вопрос. Помечтать-то можно. Потом разговор плавно перешел на персонажей, в которых попадать не хочется, как говорится, от слова совсем. Лидировала Амбридж. А я вспомнила про Алекто Кэрроу. Тоже некрасивая, детишек Круцио пытала. Да еще провела кучу времени в Азкабане. И то ли погибла в Битве при Хогвартсе, то ли вернулась в Азкабан. Жуть же.
Так и шла домой, размышляя, как бы могла изменить канон мерзкая баба, что и привело меня прямо под колеса, мчащегося по мокрому асфальту «Мерседеса». Боль, темнота… тишина…
Ну что ж… Теперь я точно знаю, что именно чувствовала и думала Алекто Кэрроу. Потому что я теперь она. Принцип попаданства я так и не поняла. Не было никого промежуточного места, со мной не общались всякие сомнительные высшие существа, мне не предлагали никаких сделок, не давали заданий. Я просто знала, что теперь я Алекто, и что все теперь зависит только от меня.
При этом память этой женщины никуда не делась. Как и ее боль. Алекто была больна.
В Азкабане, как и в любой тюрьме, за деньги можно получить некоторые поблажки. Нет, вас никто не поместит в камеру класса люкс с трехразовым питанием как в лучшем ресторане. Но у вас будет сухо, вам дадут лишнее одеяло. Ваша похлебка будет более наваристой и горячей. И хлеб не будет напоминать кусок глины. В тюрьме это очень много. А Кэрроу были бедны. Деньги быстро кончились, а вместе с ними и поблажки. Другой уровень, сырая и холодная камера, тощее одеяло, отсутствие даже относительно нормальной еды. Волшебники намного выносливее обычных людей, но у всего есть свой предел. Зубы почернели и выкрошились, суставы распухли и болели, желудок отказывался принимать пищу. Когда Волдеморт с теми Упивающимися Смертью, что еще оставались на свободе, ворвался в Азкабан, Алекто не могла ходить. Ее пришлось нести на руках.
В Малфой-мэноре был колдомедик, Снейп котлами варил целебные зелья. Ей снова вырастили зубы. Но диету пришлось соблюдать. И боль осталась. Ноющая, противная, постоянная.
Когда у тебя что-то болит, то твоя жизнь очень круто меняется. Так или иначе ты начинаешь подчиняться этой боли, подстраиваться под нее. Резкие движения не для тебя. Ты постоянно прислушиваешься к себе, отчего выглядишь несколько заторможенной. Твои движения становятся осторожными. И с этим ничего нельзя поделать.
Я долго рассматривала лицо и тело Алекто Кэрроу. Она не была старой даже по маггловским меркам. Но красавицей не была и в юности. Невысокий рост, коренастая фигура. Тяжеловесные черты лица. Когда-то рыжие волосы припорошила седина. В камере, к счастью, был свет. Но солнце туда почти не заглядывало. Поэтому кожа женщины, которая и так была белой от природы, посветлела еще больше. Каменные стены высосали румянец с ее щек. Теперь это была невыразительная холодная маска. Серо-голубые глаза смотрели на мир жестко и враждебно. Алекто Кэрроу не ждала от него ничего хорошего. И я ее понимала.
Вообще, это была очень странная отсрочка. Ведь мне оставалось всего несколько месяцев относительно нормальной жизни. Я попала в Алекто перед самым началом учебного года, когда ее уже назначили профессором маггловедения и заместителем директора Хогвартса. Несколько месяцев бессмысленной и беспощадной борьбы с бравыми сопляками и преподавателями и… Ну уж нет! Мы еще поборемся.
Довольно занятно, что никто не заметил, как тяжело далось Снейпу убийство Дамблдора. Он просто фонтанировал болью и виной. Или дело было в том, что я знала? Еще один смертник. И не он один.
Как бы там ни было, тратить время на бесполезные разборки я не собиралась. И на очередном собрании, посвященном грядущему учебному году, внесла предложение.
-Мой лорд, думаю, будет разумным, если за выходки отдельных студентов будут нести ответственность старосты и деканы.
-Что ты имеешь в виду? – заинтересовался Волдеморт.
-Я думаю, милорд, что отдельные студенты могут устраивать, скажем так, демонстрации. Если их будут наказывать, то они будут чувствовать себя героями. Раз уж большинство преподавателей остались прежними, то многие из них заражены идеями Дамблдора. Они будут поддерживать бунтарей. Это выльется в постоянную партизанскую борьбу. А вот если наказание за выходки отдельных идиотов будут получать другие, то поддержки не будет. Мы получим не героев-страдальцев, а мерзавцев, которые подставляют других. В том числе и уважаемых людей.
Волдеморт с интересом смотрел на меня.
-Это разумно, - сказал он, - Северус, ты слышал? Сделаешь так, как скажет Алекто.
-Да, милорд.
Глухо, невыразительно. У меня голос тихий, вкрадчивый, заставляющийся вслушиваться. И я не собираюсь говорить громче. Прислушаются.
Из-под стола выползла Нагини и скользнула к камину, который был затоплен специально для нее. Как я понимала змею. Внутри меня поселился постоянный холод, мне тоже хотелось сесть поближе к камину, протянуть руки к огню и хотя бы на короткое время почувствовать себя живой. Если бы еще и боль отпустила.
Снейп варит для меня зелья, он для всех варит, но мне они почти не помогают. Я не думаю, что Снейп делает что-то не так. Просто мне нужно уехать в жаркую страну, нежиться на солнце, купаться в целебных источниках. Английский климат вполне способен довершить то, что начал Азкабан. Но Волдеморт меня никуда не отпустит, нечего и пытаться. Может, есть смысл помочь Поттеру, а потом уехать? Нет, не думаю. Не отпустят. На роль козла отпущения я подхожу идеально. И денег нет, чтобы откупиться. Надо придумать что-нибудь еще.
Совещание заканчивается, и я перебираюсь к камину. Хоть немного тепла. Долохов наливает мне водки из фляжки. Изысканные вина и большинство напитков теперь не для моего больного желудка. Не примет. Только водка, только хардкор. Внутри ненадолго становится тепло.
-Ваше зелье, Алекто, - Снейп ставит передо мной на столик большой флакон, - мазь будет завтра.
-Благодарю вас, Северус.
Беллатрикс смотрит презрительно. Да, руки выглядят ужасно. Хорошо еще слушаются. Леди Лестранж повезло больше. Но я не завидую, просто констатирую факт. Ей тоже досталось.
-Завтра отправляемся в Хогвартс, - хохотнул Амикус. – Всегда мечтал учить детишек.
Отвечаю ему понимающей ухмылкой. Завтра так завтра. Раз уже меня сюда засунули, то поиграем, дамы и господа. А кто не спрятался, я не виновата.
В Хогвартсе нас ждали, но гостями мы были нежеланными. Причем в гости был, похоже, переведен и Снейп. Смешно, этим людям было важнее, что кто-то может диктовать им условия, чем реальное положение дел. Впрочем, ничего нового для меня в этом нет. На нас с Амикусом смотрят с откровенным презрением. МакГоннагал скользнула взглядом по моим рукам. Гадливость и злорадство. И чему радуется, кошка драная? Да она бы на моем месте давно сдохла. Но это много говорит о ней. Я запомню. У меня память хорошая.
Представление новых коллег длится не долго, педсовета как такового нет, Снейп просто раздает распоряжения. Потом обращается к нам.
-Какие будут пожелания насчет комнат?
-Окна на солнечную сторону и большой камин, - сказала я.
-Конечно, Алекто. Домовика сами выберете?
-Пусть будет любой, мне все равно.
У Амикуса особых пожеланий нет. Филч провел нас в комнаты. Ну что. Жить можно. Я устроилась у камина, закутавшись в шаль. Мне надо было согреться. Незаметно я задремала.
Ужин принесли в комнату. Отварные овощи, ломтик отварной же говядины, слабенький бульон. И травяной чай. Изгнала из воображения свиную отбивную и приступила к трапезе. А потом приняла ванну с зельем, намазала больные суставы мазью и легла спать. Завтра будет новый день.
Большой Зал мне понравился, хотя потолок, имитирующий небо, и был затянут тучами. А вот обстановка оставляла желать лучшего. МакГоннагал бесилась и на Снейпа, сидящего на директорском месте и убравшего с кресла всю позолоту. И на меня. Видимо, я сидела на том месте, которое раньше занимала она. И на Амикуса, который отправился за первогодками и должен был проводить церемонию Распределения. Наверное, на Волдеморта эта тетка бесилась меньше. Зашибись. Гриффиндорцы злобно косились на стол преподавателей. Слизеринцы наоборот злорадствовали. Хаффлпафф и Райвенкло вели себя тихо. Шляпа ничего особенного не выдала, малышня испуганно шмыгала по местам. Снейп сказал короткую речь и бросил на меня вопросительный взгляд. Я кивнула и мне предоставили слово. Покашлять что ли? Так ведь не оценят.
-Добрый вечер! – негромко начала я. – Как уже сказал уважаемый директор, я буду преподавать у вас маггловедение. И являюсь одним из заместителей директора Хогвартса. Ближе мы познакомимся во время уроков. Пока я хочу сказать следующее. Среди вас есть те, которые прибыли в Хогвартс не учиться. Они вообразили себя борцами с системой и уже планируют некие акции. Так вот, мне плевать, что вы там думаете, но дисциплину нарушать я никому не позволю. А чтобы некоторые не воображали себя героями, имейте в виду, что наказаны будут все. За проступки младшекурсников будут отвечать старосты. За старшие курсы и весь факультет в целом – деканы. Безнаказанно шкодить не получится. Надеюсь на ваше понимание.
В зале стояла оглушительная тишина. Потом студенты дружно начали перешептываться. Я ловила на себе удивленные, испуганные и злобные взгляды. Ню-ню… Уверена, что уже в самое ближайшее время нас ждет первое выступление. Сопляки привыкли, что Дамблдор им только грозит. Их ждет сюрприз.
-А что вы имеете в виду? – спросила у меня МакГоннагал.
-Скоро узнаете, - ответила я, - а заодно поймете, насколько вас ценят и уважают ваши подопечные.
Снейп смотрел прямо перед собой. Амикус показал мне большой палец. Остальные были в недоумении.
На заднем плане злорадствовал Филч, физические наказания были разрешены официально.
Передо мной появились уже остохорошевшие овощи. МакГоннагал демонстративно положила себе свиную отбивную, картофель фри, кэрри. И стала есть, поглядывая на меня. Я пожала плечами. Это было мелко. И глупо. Ведь реальная власть была у меня. Я вообще не понимала, почему ее оставили в школе. Неужели так сложно найти профессора трансфигурации. Скорее всего, Снейп дал слово Дамблдору. Поэтому и Хагрид здесь остался. Все-таки Волдеморт у нас либерал и гуманист. Именно это его в каноне и сгубило. Ничего, я разберусь.
Разумеется, мое выступление все пропустили мимо ушей. То есть выслушали, конечно, но выводов не сделали. Не успел закончиться ужин, как появились листовки, прославляющие Гарри Поттера. За распространением попались Лонгботтом и Джинни Уизли. Печатали из, скорее всего, на станке Лавгудов, но не пойман – не вор. Ну что ж…
Всех студентов вернули в Большой Зал. Перед столом преподавателей стояли типа гордые и непокорные нарушители. Я хищно усмехнулась.
-Кое-кто очень плохо слышит, - спокойно сказала я, - придется привести приговор в исполнение.
Взмах палочкой и перед столом преподавателей появился топчан. Невилл вскинул голову, а Джинни попятилась. Размечтались…
-Профессор МакГоннагал, прошу! – указала я на топчан.
-Ч-что? – обалдела Минни.
-Снимайте мантию, панталоны и ложитесь. Как оказалось вашим студентам на вас плевать. Или они слишком глупы и до них не доходит с первого раза. Учитывая ваш почтенный возраст, по пять ударов за каждого нарушителя. Мистер Филч, розги!
Какое-то время ничего не происходило.
-Не заставляйте меня применять силу, - проговорила я.
Снейп молчал. Студенты замерли. Но никто не полез в свару. Они знали, с кем имеют дело. Минерва медленно стала расстегивать мантию.
-Нет! – крикнула Джинни. – Не надо! Мы виноваты! Накажите нас!
-Мисс, - презрительно проговорила я, - не орите. Здесь глухих нет. Вам всем было четко сказано, что будет, если начнутся дурацкие выходки. Вы не услышали. Или не пожелали услышать. А я свое слово держу. Минерва, пошевеливайтесь! Детям пора спать.
Наконец, она устроилась на топчане с видом мученицы первых веков христианства. Филч замер. И тут придется все брать в свои руки. О, Амикус не прочь.
-А вы будете считать, - сказала я проштрафившимся. – Каждый удар, который вы не посчитаете, зачтен не будет. Итак!
Розга свистнула в воздухе. На дряблых ягодицах Минни вспухла ярко-алая полоса. Лонгботтом и Уизли вздрогнули. Некоторые студенты вставали, чтобы лучше видеть.
-Вы не считали, - сказала я, - удар не зачтен. Все сначала. Итак!
-Раз! – пискнули Лонгботтом и Уизли. – Два! Три… Десять!
Довольный Амикус опустил розгу. МакГоннагал суетливо натянула панталоны.
-Ну вот, Минерва, - сказала я, - теперь вы знаете, как к вам на самом деле относятся ученики вашего факультета. А теперь все свободны. Надеюсь, что все случившиеся послужит вам уроком на будущее. Старосты, отведите студентов в гостиные. Всем спокойной ночи!
Не думаю, что когда-нибудь еще Большой Зал покидали с такой скоростью. И в такой тишине. Я отпила воды из бокала.
-Это жестоко! – проговорил Флитвик.
-Разумеется, - не стала возражать я, - но я не понимаю, леди и джентльмены, чего вы ждали. Неужели вы настолько глупы, что думали, что все осталось по-прежнему? А что касается этого, - я указала на застегивающую мантию Минерву, - то, как я понимаю, вы думали, что я буду пороть студентов? Или применю к ним пыточные заклинания? А вы будет оказывать им снисходительную поддержку и ходить по замку с видом оскорбленной добродетели? Это у Дамблдора вы привыкли все перекладывать на детей и прятаться за их спинами? Так вот, Дамблдор мертв. Придется брать ответственность на себя. А ответственность это серьезно.
МакГоннагал смотрела на меня дикими глазами. Ну да, именно это и планировалось. Гордые гриффиндорские партизаны и она. Вся гордая и оскорбленная в лучших чувствах. Никакой поддержки, кроме типа моральной она детям оказать не может, но они должны ее понять. И раскачка конфликта, когда уже и розги с пыточными не помогают. Щаз… Твои герои сейчас не гордятся своими «подвигами», а угрызаются совестью. Так что на какое-то время от особо идиотских выходок мы избавлены.
До Снейпа дошло. А может, ему давно хотелось высечь идиотку. Посмотрим, что будет завтра. У меня ведь уроки начнутся.
-Доброй ночи, леди и джентльмены!
-Ты здорово придумала, Ал! – сказал Амикус, проводив меня до спальни.
Я затопила камин и выставила бутылку водки. Немного можно.
-Понимаешь, Ам, - сказала я, - они ловко все придумали. Мы будем монстрами, а они все в белом. Не дождутся!
-Не дождутся! – Амикус отсалютовал мне рюмкой и опрокинул ее в рот. Я тоже выпила. Приятное тепло ненадолго помогло расслабиться. Сейчас в ванну с зельем и намажусь.
-Так и не помогает? – спросил Амикус.
-У нас не тот климат, - ответила я, - все, что дают зелья и мази, сводит на нет сырость. Хорошо, что комната теплая и солнечная.
-Ничего, сестренка, - Амикус налил себе еще рюмку, - милорд нас отблагодарит. Вот поймаем Поттера, наладим тут все, и поедешь на солнышко. Будешь как новенькая.
Я улыбнулась. Амикусу легче. Нет, я точно знаю, что он не зажилил деньги, выторговывая себе лучшие условия. Чистая лотерея, его камера оказалась суше моей. Моя была в самом конце чуть наклонного коридора, вся влага скапливалась в ней. Моя камера? Конечно, это была камера Алекто, но теперь я это она. Или она это я? Самое интересное, что мне ничего не снится. Дементоры не только забирают все светлые и радостные воспоминания. У человека, который долго с ними контактировал, сильно притупляется восприятие. Никакие впечатления уже не проникают в сны. Ты просто проваливаешься в черную яму. Не так уж и плохо, на самом деле.
К урокам еще надо готовиться. Совсем уж нести чушь не хочется, но ничего хорошего о магглах я сказать не смогу. Лорд не поймет. Но можно сконцентрироваться на негативных моментах. Перенаселение планеты, уничтожение всего живого, оружие массового поражения. Тоталитарные секты, международные преступные синдикаты. Тут, конечно, появятся вопросы, откуда я это знаю. Надо поискать источник информации. Может, у Амбридж какого магглокровку выпросить? За поблажки он мне любую подборку материала найдет. А моих знаний будет достаточно, чтобы заметить, если начнется саботаж. Вообще, надо будет подкинуть эту идею. Во все века и времена лучше всех справлялись с побежденными выходцы из их же среды. За власть над своими, за небольшие поблажки они были готовы на все. И зверствовали чаще больше, чем победители.
Стоит добавит в мир Роулинг немного Оруэлла. Глядишь, и у меня появится шанс выскочить из грядущей мясорубки. И даже уехать в теплые края.
Еще рюмка водки, теплая ванна мазь. И в сон, как в яму…
За завтраком Минерва сидела уверенно. Понятно, что ей дали какое-то средство, чтобы смазать задницу. Ну и пусть ее. Моральное унижение сильнее физического. Хотя она и старается высоко держать голову. Но не может же не понимать, что вызвала не только сочувствие, но и злорадство. От стола Гриффиндора просто прет ненавистью. Но после дементоров мне все это как слону дробина. С другой стороны, могут попытаться напасть. Это плохо, потому что, хотя я и колдую, но быстро двигаться не смогу.
-Северус, - попросила я, - я могу воспользоваться камином в вашем кабинете? Мне нужно связаться с министерством.
-Конечно, Алекто, - когда вам будет удобно.
На меня тут же бросили несколько косых взглядов. А они, похоже, побаиваются моих инициатив. Забавно. Задумчиво ем овсянку на воде.
-У вас проблемы с желудком, мисс Кэрроу? – спрашивает медиковедьма.
Нашла место и время.
-Да, - спокойно отвечаю я, - и с суставами тоже. Азкабан не курорт. Вас еще что-нибудь интересует, мадам Помфри? Вы не стесняйтесь, спрашивайте. Что вам еще рассказать? Насколько у меня регулярный стул?
Встрепенувшийся было Амикус хихикнул. Медиковедьма покраснела. Снейп одобрительно приподнял бровь. Мне проще, чем ему, на самом деле. Минерва стиснула зубы. У нее что, остатки совести проснулись? Вспомнила, как меня вчера дразнила? Как-то не верится. Хотя… Может быть, ее волнует, как она выглядит со стороны. А тетка, злорадно и демонстративно пожирающая вкуснятину на глазах у больного человека, не выглядит ни смелой, ни благородной. Мерзко она выглядит. Или она решила, что я ей за это порку устроила? Тогда она еще большая дура, чем я думала раньше.
Урок у меня ближе к обеду, так что сразу после завтрака я вместе со Снейпом отправляюсь в директорский кабинет. Он садится в кресло и кивает мне на камин. Я бросаю порошок в огонь и называю адрес Амбридж.
-Добрый день, Долорес, вы можете уделить мне несколько минут?
Разумеется, меня счастливы видеть. И я шагаю в камин.
Ну что я могла сказать по результатам беседы. Долли не смогла мне отказать и разрешила подобрать парочку магглорожденных, которым было что терять. Но как она на меня смотрела… Да, хорошо тетка устроилась. И свою дурную натуру тешит, упиваясь властью. И взятки берет, наверняка. Это же что-то вроде комиссий по денацификации, наверняка, и прикормленные свидетели есть, и бумажками нужными торгуют. В Рейхе тоже это процветало, там поддельными аненпасами торговали. Платишь, сколько скажут, и вот ты уже ариец. Степень чистокровности зависит от толщины кошелька. Не у всех прокатывало, но кое-кто сумел выскочить.
Медальон, кстати, у Амбридж. Лорду что ли настучать, что некоторые реликвии Слизерина за свое добро выдают? Ну, это, если что, потом. Сперва надо решить, на чьем мы стороне. То есть понятно, что на своей собственной, надо определиться, от кого можно больше плюшек получить. Мне надо накопить на домик в теплых краях и безбедную жизнь. И принять меры, чтобы незваные и нежеланные гости на пороге не появились.
-Удачно сходили? – спросил Снейп, когда я вернулась.
-Удачно, - кивнула я, - дорогая Долорес пошла мне навстречу. Мне нужны некоторые материалы для уроков. И лучше всего их для меня подберут магглокровки. За право пользоваться палочкой они на все готовы.
Снейп удивленно моргнул. Я еще раз поблагодарила за возможность пользоваться камином. Он меня уверил, что всегда рад помочь. Со стены злобно зыркал Дамблдор. Раму ему подпалить, что ли? Ладно, в другой раз. У меня урок.
Сегодня урок был у первых курсов, так что проблем не было. Я толкнула речь о величии Темного Лорда и о недостойных магглах. Малыши испуганно конспектировали. Они вообще боялись головы поднять. Видимо, тетка, приказавшая выпороть декана Гриффиндора, была для них страшнее Волдеморта. Ну и хорошо. Пусть боятся.
В холле у Большого Зала появился еще один плакат на тему поимки Гарри Поттера. По злющим мордам отдельных гриффиндорцев было видно, что они только выжидают момент, когда смогут его сорвать.
-Глупый, бедный ребенок, - заметила я, - недолго ему осталось.
-Это еще никому не известно! – прошипела МакГоннагал.
Мало всыпали, что ли? Я перевела на нее взгляд.
-Я хотела сказать, что неизвестно, когда его поймают, - тут же сказала она, - и поймают ли.
-Он сам придет, - усмехнулась я, - потому что должен умереть. Неужели вы это еще не поняли? Он жертва.
И направилась в зал. Обед. Те же овощи, отварная курица, подсушенный хлеб. Ненавижу!
-Подожди, Алекто, - Амикусу тоже стало интересно, - что ты имеешь в виду? Конечно, Поттера поймают и казнят.
-Он сам придет, - сказала я, - ритуальная жертва. Причем добровольная. В прошлый раз жертвой была его мать. Ты же не думаешь, что младенец мог победить Повелителя? Теперь его очередь. У мальчишки нет ни нужных знаний, ни умений, чтобы действительно сражаться не только с милордом, но и с достаточно сильным темным магом. Там что-то другое, Амикус. Что-то гадкое. Это что-то маггловское, некто, кто берет на себя чужие грехи и умирает за всех. Потом может и воскреснуть. А пока у него подготовка. Должен, так сказать, закалиться в горниле страданий.
Снейп замер. Минерва поджала губы. Амикус смотрел на меня, широко раскрыв глаза. Студенты старательно грели уши.
-Ты же не думаешь, Амикус, что Избранный в случае Гарри Поттера значит, что он получит некие бонусы, - сказала я, - тогда вся его жизнь была бы другой. Он жертва. И его растили, как свинью на убой.
Снейп вздрогнул как от удара.