"А мораль из этого такова, - промолвила Герцогиня" (С)
Чем-то зацепила заявка, по которой пишется фанфик "Анна". Просто начало. То ли будет, то ли нет.
читать дальшеТип, сидящий рядом со мной, явно нервничал, и как-то уж слишком часто поправлял, стоящий у него на коленях довольно увесистый даже на вид рюкзак. Не так уж и мешал, но лучше бы сидел спокойно. Хотя в метро, да еще в час пик сложно рассчитывать на особый комфорт, хорошо еще, что сесть удалось.
Поезд несся по тоннелю, громыхая на стыках, читать не хотелось. Я прикидывала, что есть дома съедобного и стоит ли зайти в супермаркет, чтобы пополнить запас продовольствия. Вроде можно и обойтись, вот только я в упор не помнила, есть ли дома хлеб. То же мне проблема, конечно, но вот вспомнить почему-то не удавалось. Так что зайти все-таки придется. Ну, раз такое дело, то можно и еще чего прикупить. Вроде и кофе уже скоро закончится. Можно себя любимую и побаловать чем-нибудь…
Сосед по скамейке как уж совсем нервно сунул обе руки в свой рюкзак, что-то пробормотал. Раздался громкий хлопок. Яркая вспышка и чудовищная боль… И все…
Или не все? Потому что боль вернулась. И почему-то почти невозможно было дышать. Темно, тесно, страшно, больно, душно. Я рванулась изо всех сил, меня снова ослепила вспышка, и вдруг в мои легкие хлынул такой восхитительный, такой сладкий, такой чудесный воздух. Я закашлялась, выплевывая изо рта какую-то слизь и грязь. Видно было очень плохо, и дело не только в темноте, глаза похоже основательно запорошило или даже залепило чем-то колким и противным. Инстинкты вопили, что надо убираться отсюда подальше, так что я поползла. Практически ничего не видя и не понимая, куда.
Не знаю, сколько это продолжалось, но внезапно меня оглушил дикий вопль. Потом еще один и еще. Орало явно несколько человек. Может быть они наконец заткнутся и помогут мне? Но озвучить эту мысль не получилось. Из груди вырвался только хрип. И я отключилась.
Где-то рядом бубнили. Голоса принадлежали мужчине и женщине. И бубнили они на английском. Хотя у женщины и был какой-то акцент. И она послушно и развернуто отвечала на все вопросы мужчины. Как-то даже слишком послушно и развернуто. Я поневоле стала прислушиваться. Это они про кого? Речь шла о какой-то девочке, которую звали Джейн Эйр (здравствуйте, мисс Бронте), и которую некие благочестивые люди нашли у себя в саду и привели в приют. Ребенок не мог сказать ни как его зовут, ни кто его родители. Ничего. К тому же девочка укусила хозяйку дома, когда та хотела погладить ее по голове. А это точно значило, что девочка дурная. Позже выяснилось, что хотя девочка и говорит, она понятия не имеет о множестве известных всем вещей. И, главное, не знает ни одной молитвы. Очень интересно, у ребенка же шок и стресс, чего они с молитвами привязались? И почему не вызвали врача и полицию? Ах, все-таки вызвали. Но девочку обследовать и лечить никто не стал, ее сразу отправили в приют.
-Дурное дитя дурных родителей, - монотонно бубнил женский голос, - она испугалась, когда ее осенили крестом. Крестили Джейн, фамилию из книги взяли. После порки стала учить молитвы. Правда, послушная. Работать в прачечной пока не могла, очень уж худая и маленькая, но ловко управлялась на огороде. Сестра Бриджит даже заметила, что капуста и брюква лучше уродились. А отец Питер, который ее молитвам обучал, сказал, что у нее голос хороший и слух абсолютный. Стала в церкви петь. Ох, горло ей повредили, жаль петь больше не сможет. А так трогательно было, до слез.
В голове отчетливо появился образ сушеной мымры с постно поджатыми губами и почему-то в монашеском облачении. Сестра Бриджит. Она не злая, может даже угостить булочкой. А вот сестра Мэри очень опасна. Именно она решала, кто и сколько розог получит. Отец Питер неплохой, хоть и любит потискать девочек. Но Джейн слишком маленькая и тощая, он ее не трогает. Предпочитает дурочку Урсулу, у которой уже приличная грудь и большой зад. Это еще откуда?
-Что же случилось с девочкой, что ее задушили и закопали? – спросил мужчина. – Если вы говорите, что она была послушной, работала на огороде и пела в церкви.
-Шиннейд О’Грэйди, - почти выплюнула женщины, - вот дьявольское семя, прости Господи. И за что нас покарали, что прислали ее к нам? Никак к покорности не привести, еще и других баламутит. Пристала к Джейн, чтобы та ей с огорода овощи воровала. Та испугалась и сказала сестре Бриджит. Воровство – грех. Да и недостачу бы быстро заметили. Вот эти мерзавки, когда их из карцера выпустили, Шиннейд и еще две, и подкараулили Джейн. Душили чулками, а потом прикопали, да неглубоко. Времени у них мало было. И как только не доглядели! А девочка и выбралась.
Шиннейд я увидела как рослую рыжую деваху с грубой физиономией и коренастой фигурой. Она занималась проституцией и подворовывала, за что и поплатилась. Пыталась подмять под себя всех. Уже два раза убегала, ее возвращали, брили наголо, пороли, сажали в карцер на хлеб и воду, заставляли часами стоять на коленях в церкви и молиться. Ничего не помогало. Джейн ее боялась. Хм… А это я откуда знаю? И что вообще тут творится? Английский я знаю, если что, и на вполне приличном уровне. Но откуда тут эти англичане, а тетка, похоже, ирландка, я вспомнила, где слышала такой акцент? Если я выжила после взрыва, а это был явно взрыв, то я должна быть в больнице. Вряд ли родные медики внезапно начнут рядом с койкой раненой практиковаться в английском, рассказывая про нелегкую судьбу некоей тезки героини одноименного романа. Телек работает? Что-то про приюты? «Сестры Магдалины», там вроде сестра Бриджит была? Но Джейн Эйр там точно не было, и никакого ребенка никто не душил и недодушив не закапывал. Еще что-то сняли? А откуда я их знаю? Тоже фильм смотрела? В упор не помню…
Я медленно открыла глаза. Потолок. Скосила глаза. Ширма, за которой и бубнят. Если и больница, то какая-то уж совсем древняя. Зачем меня сюда привезли? Мест в городских больницах не хватило, и меня куда-то в глухомань отправили? Но вряд ли в самой глухой деревне сохранился подобный антиквариат.
Ширму резко сложили, и я увидела мужика в странном одеянии красного цвета и монахиню. Сестра Мэри, откуда-то узнала я.
-Очнулась, Джейн? – спросил мужчина. – Вот и славно.
Тут он достал какую-то странную указку и направил ее на сестру Мэри.
-Обливейт! Никакой Джейн Эйр в приюте никогда не было. Никто никого не убивал, и никто из могилы не выбирался. А теперь идите!
Глаза монахини остекленели, она деревянно кивнула и ушла. Ой! Это еще что-такое?! Это что?!
-Не бойся, Джейн, все будет хорошо, - сказал мне мужик, - сейчас мы с тобой отправимся в госпиталь святого Мунго, где тебя вылечат.
Куда отправимся?!
Появилось еще двое мужиков в таких же нарядах и тоже с указками. Один держал в руке папку с бумагами.
-Все изъяли? – спросил тот, что допрашивал сестру Мэри.
-Да, шеф. И память всем подправили. Ну и гадючник! Больше половины этих прачек умственно отсталые, несколько шлюх, матери-одиночки и две изнасилованных девахи. Может устроить хоть этим побег? Я бы эту садистку сам Круцио запытал. Да и этого отца Питера тоже.
-Приказа нет, - ответил тот, кого назвали шефом, - ладно, организуй этим, что приличные и по дурости сюда попали, побег. Может, выкрутятся. Точно всем память стерли?
-Тяжелее всех со сторожем было, он напиться успел, - ответил второй, - ничего удивительного, он это почти умертвие и увидел. Как девочка ползла. Я бы тоже напился на его месте. Бедный ребенок! Такой стихийный выброс! Не выгорела?
-В Мунго точно скажут, - ответил шеф, - но не похоже. Точно не сквиб. Давайте, собирайтесь. Пора уже.
На свет появился кусок веревки, меня бережно подхватили на руки.
-В Мунго!
И я чуть опять не померла, теперь от непередаваемых ощущений рывка за пупок и прочего. Вот за что, а? И что это вообще было?
читать дальшеТип, сидящий рядом со мной, явно нервничал, и как-то уж слишком часто поправлял, стоящий у него на коленях довольно увесистый даже на вид рюкзак. Не так уж и мешал, но лучше бы сидел спокойно. Хотя в метро, да еще в час пик сложно рассчитывать на особый комфорт, хорошо еще, что сесть удалось.
Поезд несся по тоннелю, громыхая на стыках, читать не хотелось. Я прикидывала, что есть дома съедобного и стоит ли зайти в супермаркет, чтобы пополнить запас продовольствия. Вроде можно и обойтись, вот только я в упор не помнила, есть ли дома хлеб. То же мне проблема, конечно, но вот вспомнить почему-то не удавалось. Так что зайти все-таки придется. Ну, раз такое дело, то можно и еще чего прикупить. Вроде и кофе уже скоро закончится. Можно себя любимую и побаловать чем-нибудь…
Сосед по скамейке как уж совсем нервно сунул обе руки в свой рюкзак, что-то пробормотал. Раздался громкий хлопок. Яркая вспышка и чудовищная боль… И все…
Или не все? Потому что боль вернулась. И почему-то почти невозможно было дышать. Темно, тесно, страшно, больно, душно. Я рванулась изо всех сил, меня снова ослепила вспышка, и вдруг в мои легкие хлынул такой восхитительный, такой сладкий, такой чудесный воздух. Я закашлялась, выплевывая изо рта какую-то слизь и грязь. Видно было очень плохо, и дело не только в темноте, глаза похоже основательно запорошило или даже залепило чем-то колким и противным. Инстинкты вопили, что надо убираться отсюда подальше, так что я поползла. Практически ничего не видя и не понимая, куда.
Не знаю, сколько это продолжалось, но внезапно меня оглушил дикий вопль. Потом еще один и еще. Орало явно несколько человек. Может быть они наконец заткнутся и помогут мне? Но озвучить эту мысль не получилось. Из груди вырвался только хрип. И я отключилась.
Где-то рядом бубнили. Голоса принадлежали мужчине и женщине. И бубнили они на английском. Хотя у женщины и был какой-то акцент. И она послушно и развернуто отвечала на все вопросы мужчины. Как-то даже слишком послушно и развернуто. Я поневоле стала прислушиваться. Это они про кого? Речь шла о какой-то девочке, которую звали Джейн Эйр (здравствуйте, мисс Бронте), и которую некие благочестивые люди нашли у себя в саду и привели в приют. Ребенок не мог сказать ни как его зовут, ни кто его родители. Ничего. К тому же девочка укусила хозяйку дома, когда та хотела погладить ее по голове. А это точно значило, что девочка дурная. Позже выяснилось, что хотя девочка и говорит, она понятия не имеет о множестве известных всем вещей. И, главное, не знает ни одной молитвы. Очень интересно, у ребенка же шок и стресс, чего они с молитвами привязались? И почему не вызвали врача и полицию? Ах, все-таки вызвали. Но девочку обследовать и лечить никто не стал, ее сразу отправили в приют.
-Дурное дитя дурных родителей, - монотонно бубнил женский голос, - она испугалась, когда ее осенили крестом. Крестили Джейн, фамилию из книги взяли. После порки стала учить молитвы. Правда, послушная. Работать в прачечной пока не могла, очень уж худая и маленькая, но ловко управлялась на огороде. Сестра Бриджит даже заметила, что капуста и брюква лучше уродились. А отец Питер, который ее молитвам обучал, сказал, что у нее голос хороший и слух абсолютный. Стала в церкви петь. Ох, горло ей повредили, жаль петь больше не сможет. А так трогательно было, до слез.
В голове отчетливо появился образ сушеной мымры с постно поджатыми губами и почему-то в монашеском облачении. Сестра Бриджит. Она не злая, может даже угостить булочкой. А вот сестра Мэри очень опасна. Именно она решала, кто и сколько розог получит. Отец Питер неплохой, хоть и любит потискать девочек. Но Джейн слишком маленькая и тощая, он ее не трогает. Предпочитает дурочку Урсулу, у которой уже приличная грудь и большой зад. Это еще откуда?
-Что же случилось с девочкой, что ее задушили и закопали? – спросил мужчина. – Если вы говорите, что она была послушной, работала на огороде и пела в церкви.
-Шиннейд О’Грэйди, - почти выплюнула женщины, - вот дьявольское семя, прости Господи. И за что нас покарали, что прислали ее к нам? Никак к покорности не привести, еще и других баламутит. Пристала к Джейн, чтобы та ей с огорода овощи воровала. Та испугалась и сказала сестре Бриджит. Воровство – грех. Да и недостачу бы быстро заметили. Вот эти мерзавки, когда их из карцера выпустили, Шиннейд и еще две, и подкараулили Джейн. Душили чулками, а потом прикопали, да неглубоко. Времени у них мало было. И как только не доглядели! А девочка и выбралась.
Шиннейд я увидела как рослую рыжую деваху с грубой физиономией и коренастой фигурой. Она занималась проституцией и подворовывала, за что и поплатилась. Пыталась подмять под себя всех. Уже два раза убегала, ее возвращали, брили наголо, пороли, сажали в карцер на хлеб и воду, заставляли часами стоять на коленях в церкви и молиться. Ничего не помогало. Джейн ее боялась. Хм… А это я откуда знаю? И что вообще тут творится? Английский я знаю, если что, и на вполне приличном уровне. Но откуда тут эти англичане, а тетка, похоже, ирландка, я вспомнила, где слышала такой акцент? Если я выжила после взрыва, а это был явно взрыв, то я должна быть в больнице. Вряд ли родные медики внезапно начнут рядом с койкой раненой практиковаться в английском, рассказывая про нелегкую судьбу некоей тезки героини одноименного романа. Телек работает? Что-то про приюты? «Сестры Магдалины», там вроде сестра Бриджит была? Но Джейн Эйр там точно не было, и никакого ребенка никто не душил и недодушив не закапывал. Еще что-то сняли? А откуда я их знаю? Тоже фильм смотрела? В упор не помню…
Я медленно открыла глаза. Потолок. Скосила глаза. Ширма, за которой и бубнят. Если и больница, то какая-то уж совсем древняя. Зачем меня сюда привезли? Мест в городских больницах не хватило, и меня куда-то в глухомань отправили? Но вряд ли в самой глухой деревне сохранился подобный антиквариат.
Ширму резко сложили, и я увидела мужика в странном одеянии красного цвета и монахиню. Сестра Мэри, откуда-то узнала я.
-Очнулась, Джейн? – спросил мужчина. – Вот и славно.
Тут он достал какую-то странную указку и направил ее на сестру Мэри.
-Обливейт! Никакой Джейн Эйр в приюте никогда не было. Никто никого не убивал, и никто из могилы не выбирался. А теперь идите!
Глаза монахини остекленели, она деревянно кивнула и ушла. Ой! Это еще что-такое?! Это что?!
-Не бойся, Джейн, все будет хорошо, - сказал мне мужик, - сейчас мы с тобой отправимся в госпиталь святого Мунго, где тебя вылечат.
Куда отправимся?!
Появилось еще двое мужиков в таких же нарядах и тоже с указками. Один держал в руке папку с бумагами.
-Все изъяли? – спросил тот, что допрашивал сестру Мэри.
-Да, шеф. И память всем подправили. Ну и гадючник! Больше половины этих прачек умственно отсталые, несколько шлюх, матери-одиночки и две изнасилованных девахи. Может устроить хоть этим побег? Я бы эту садистку сам Круцио запытал. Да и этого отца Питера тоже.
-Приказа нет, - ответил тот, кого назвали шефом, - ладно, организуй этим, что приличные и по дурости сюда попали, побег. Может, выкрутятся. Точно всем память стерли?
-Тяжелее всех со сторожем было, он напиться успел, - ответил второй, - ничего удивительного, он это почти умертвие и увидел. Как девочка ползла. Я бы тоже напился на его месте. Бедный ребенок! Такой стихийный выброс! Не выгорела?
-В Мунго точно скажут, - ответил шеф, - но не похоже. Точно не сквиб. Давайте, собирайтесь. Пора уже.
На свет появился кусок веревки, меня бережно подхватили на руки.
-В Мунго!
И я чуть опять не померла, теперь от непередаваемых ощущений рывка за пупок и прочего. Вот за что, а? И что это вообще было?
@темы: фанфики
И даже присутствие преподавателя не остановило?
А попаданка не растерялась. Вот уж отомстила, так отомстила. Теперь Поттер на всю жизнь останется "ночным горшком с дерьмом" вместо головы. Детские клички не забываются. Нет, нет, да и всплывёт при случае.
Училась в моём классе девочка Лена Муха. У ребёнка была прооперированная заячья губа и при разговоре она "Цыкала". И как-то получилось, что местное хулиганьё прозвало её "Муха-Цокотуха". Девочка обижалась, плакала. Помню, я пришла на встречу выпускников. Все такие солидные - дяди с брюшками, тётеньки с детьми. Многие друг друга и на узнали. Ленку я сразу узнала по шраму на верхней губе. Одета модно, богато, видно хорошо живёт. И тут подбегает какой-то одноклассник и первое что слышу - А....всё вспомнил...ты это... "Муха-Цокотуха"! У неё сразу настроение упало.
Мне лично, так стыдно было. Но что поделать, детские клички они такие запоминающиеся.
Мишка-На-Севере
Н-да, метко сказано! И прилипнет этот вонючий горшок намертво) Вот интересно, если Джеймс и в этой вселенной уже начал подкатывать к Лили, как барышня прореагирует на гнобление поклонником другой девочки?
Ивицца
Наверное, будет ходить гоголем и от гордости раздуется, как жаба на болоте - как же, она ведь такая красивая и правильная, не то что эта "крыса барсучья"; а все ведь знают, что в приютах оказываются только дети всяких маргиналов и преступников, значит, и эта такая же.
Как-то так я это вижу. Зато если он ей скажет хоть слово поперек, ор будет выше гор.
Ивицца, а разве прозвище крыса Джеймс не от Лили услышал? С её подачи и пошло - вспомните разговор в дороге...
Подписываюсь
Останавливает. Регулярное озвиздюливание до выработки условного рефлекса. И спесь, и понты слетают. быстро и качественно.
В Великобритании в 60-70 ых годах, из-за приезда эммигрантов из Африки, Карибского региона, Индии, было довольно популярно женское имя Сири (Siri).
На языке Суахили это означает секрет.
В Скандинавии это имя тоже используют, оно уменьшительное от имени Sigrid.
Мальчику врядли понравится, что его дразнят девчоночьим именем.
Можно обозвать Сириуса - Мисс Сири.
Мишка-На-Севере
А можно как-нибудь помудрить с именем Сириус. Сириус - звезда, белый карлик.
Обозвать черным карликом. По латыни Сириус - каникула - маленькая собачка.
Обозвать шакалом. Тобаки. Подвывало из подвала. "А мы пойдем на север и переждем."
Мне кажется, лучше не мисс Сири, а Сиря. Шавка Сиря.
В Китае считали, когда лучи Сириуса меняют цвет с голубого на красный (!) (Слизерин и Грифиндор),
родятся во множестве воры и разбойники. Во-во. Очень похоже. Мародеры. Вор, разбойник и пират.
Видно, Роулинг об этой примете китайской знала.
Ну, Снейп и в каноне был далеко не ангелом и безответной жертвой. А тут... у Снейпа (пока?) не тот статус, чтобы к его словам прислушивались и удалось ударить врага его же оружием, да и перебранка между мальчишками не так привлекает внимание. Джейн удачно выбрала момент и прекрасно использовала. А уж воспользоваться созданной ей дубинкой Снейп не замедлил. И он - только первая ласточка, мародеры получат по полной. А будут наезжать на Джейн - огребут и от преподавателей и от школьников, наезда на девочку-сиротку большинство не поймет. Опасаться следует чего-нибудь подлого и калечащего, а какие-нибудь оскорбления или "шуточки"... на ребенка бы подействовало, но Джейн, как взрослый человек, сумеет вывернуть так, что обтекать будут хулиганы. "Барсучья крыса" - собственно, что в этом обидного?
Не, навряд ли. Скорее всего взыграло ретивое, и Джеймс решил на хоть на ком-нибудь оторваться. И обломался. Судя по фразе, малчык Потти решил наехать на Снейпа и пообзываться. А поскольку такие придурки назойливы и сами просто так не останавливаются, Снейпу и пришлось отбрить засранца. Интересы и устремления канонного Снейпа лежат в совсем другой плоскости.
Если бы Джейн сама пожаловалась, то да, старшие Поттеры и Блэки чисто из принципа заступились за своих отпрысков. Но если бы это был кто-то из преподавателей... Да ещё подать это как удар по репутации родителей недостойным наследников поведением... Тогда могло и сработать. Но подлянок со стороны мальчишек от этого меньше бы не стало, они бы просто лучше шифровались. Так что лучше открыто окоротить наглецов без помощи взрослых. Тем более что факультеты, пусть и не слишком явно, поддержали Джейн.
Так она и не обижается, взрослая же женщина, а обиды - это же "детский сад, штаны на лямках". Джейн Поттера с Блэком не воспринимает как "равных по разуму", но в данный момент ей 11 лет, она сирота, слабенькая и маленькая, то есть чисто физически или магически ее очень легко даже не обидеть, а элементарно покалечить - такие сорвиголовы берегов не видят и совершенно не прогнозируют возможные негативные последствия своих "шалостей". Во всяком случае дальше чем - попадемся, будут орать и баллы снимут. Собственно вообще в 11 лет мало кто на это способен, если специально не учили, ну или если ребенок не вундеркинд.
Любое общество - иерархично, позволь ГГ себя гнобить, обязательно и довольно быстро найдутся последователи, подражатели и просто мелкие гады. Дети жестоки, а следование за сильнейшим в группе - природный инстинкт. "Делай как все" или "Делай как кумир"... Стайность и стадность даже у взрослых сильно проявляются, а уж у детей тем более. Критическое мышление в 11 лет вообще еще только нарабатывается и/или сбоит. Как раз в подростковом возрасте идет перестройка и выработка осознанных норм поведения, переосмысливание понятий, императивов, взглядов. До того, работает только то, что вложили родители в качестве аксиом в раннем детстве (пока ребенок поперек лавки помещался). Джеймс - единственный и поздний ребенок, наследник, Сириус - старший сын и тоже наследник - то бишь оба избалованные многочисленной любящей родней и почти вседозволенностью дети, не знающие что такое настоящий голод, страх, боль, несправедливое наказание. Не были они еще на стороне тех, кого унизили или избили ни за что. Большинство детей - в принципе эгоцентрики, ставить себя на чужое место специально учить надо (или иметь соответствующий негативный опыт), а им и на своем хорошо. Пока пяток раз по-настоящему дерьма не хлебнут, даже пытаться понять чужие мотивы не будут. Пониманию других людей или намеренно учат с детства или человек этому учится сам методом "проб и ошибок", а некоторым и Азкабан не помог. Ну и потом чистокровные засранцы просто не соизмеряют силы - в среде, где они выросли они каких-то магических навыков нахватываются априори, возможно что наложить мелкий сглаз или проклятье на себе подобных, как щелбан дать и считается вполне нормальным. То что кто-то вырос совсем в другой среде и не имеет нужных знаний или в первый раз в жизни сел на метлу, "шерифа не волнует". В принципе в этом так же нет ничего странного - это их мир и их правила, другое дело что нападать из-за угла или со спины, да еще и вдвоем на мелкую девочку... Не комильфо по любым меркам. Что Поттеру и Блэку сейчас красиво и демонстрируют другие студенты. Эдакое дружное "фи", какие-то берега все-таки есть в любой среде, а первачки мало того что их нарушили, так еще и прилюдно, и попались на горячем. Позорище, короче.
И выдал это … Снейп… Да-а-а-а, это уже нечто!
Быть-таки Снейпу Нюнниусом. Одно дело мелкая сопля и все же девочка (и они первые с обзывалками полезли, Джейн их не трогала), другое пацан - ровесник.
Быстро же информация до Слизерина дошла... Интересно, не с Гриффиндора ли?
Ивицца
Не все поймут. Чистокровные (во всяком случае, большая часть) вряд ли читали Киплинга, а их большинство.
Клематис, его же еще в поезде обозвали. За то, что он Лили утешал, а потом вместе с ней ушел из купе. Тут они сперва на ГГ нарвались, но потом могли с Поттером и Блэком пересечься. Тем более что у Лили новый повод поплакать нашелся. Да даже если и плакать перестала. Мордель опухшая, особенно нос, глаза красные. Настроение соответствующее. Сорвать зло может только на Снейпе. Так что канонный конфликт вполне мог состояться.
И, похоже, что конфликт у Снейпа был в основном именно с мародерами. Так что унизительная кличка могла и не быть распространенной. А вот Джеймс и Сириус проклинали всех подряд (это слова Лили). Так что желающих хоть как-то поквитаться с ними намного больше. Да и прозвище более меткое. Получился у Поттера-старшего (горшечника) кривой ночной горшок вместо красивой вазы.