"А мораль из этого такова, - промолвила Герцогиня" (С)
Вдогонку к обсуждению Гермионы и странностей ее поведения в каноне. ИМХО не самое плохое объяснение. Таки да, попадалово.
читать дальшеИз зеркала на меня смотрела девочка лет десяти с кудрявыми непослушными волосами и большими передними зубами. Гермиона Джейн Грейнджер. Хорошая девочка, отличница. Магглорожденная ведьма. А при чем тут я?
Видимо при том, что в меня попала молния. Нет, я не купалась в грозу, не пряталась под одиноко стоящим деревом. И мобильник в самый неподходящий момент у меня тоже не зазвонил. Грозы вообще не было, хотя парило с самого утра, и в атмосфере явственно чувствовался избыток электричества. Кто там знает, может быть потом и пролились небеса ливнем, но мне досталась шаровая молния. Светящийся шарик неторопливо влетел в распахнутое окно и, слегка потрескивая, двинулся в мою сторону. Пахло озоном. Мне стало жутко. Телевизор был выключен, но из розетки я шнур не выдернула, так что кошмарный шарик имел полное право спалить громоздкий агрегат. Включен был ноутбук, перед которым я и сидела, просматривая сайты с фанфиками по Гарри Поттеру в поисках интересных новинок. Ноут было жалко намного больше, чем телевизор. Я очень медленно протянула руку, чтобы выдернуть шнур питания из розетки, но не преуспела. Бывший таким неторопливым жуткий гость буквально ринулся в мою сторону. Последнее, что я помню, это яркая вспышка.
Очнулась я уже в этом теле. Интересно, куда делась Гермиона? И почему я вообще в нее попала? Слышала, что после удара молнии отдельные люди выживали и даже приобретали некоторые паранормальные способности. Но чтобы попасть в литературный персонаж… Может, я просто брежу? Хотя не похоже. Ладно, будем осматриваться и собирать информацию. Деваться все равно некуда.
Гермиону Грейнджер, как выяснилось, убил ее младший брат. Нет, это было не специально. Эдвин не ненавидел старшую сестру. Это было выражением любви и симпатии. Просто обнял он ее слишком сильно. Эдвин Джон Грейнджер родился с синдромом Дауна.
Рождение больного ребенка – чудовищная трагедия, которой не пожелаешь и злейшему врагу. К тому же болезнь болезни рознь. Физическая немощь далеко не всегда сочетается с умственной неполноценностью. Насколько я в курсе, те дети с синдромом Дауна, у которых была мозаичная форма этого заболевания, могли худо-бедно адаптироваться в суровом мире. А вот те, у кого была полная лишняя хромосома, были безнадежны. У Эдвина была именно эта форма синдрома. Это сочеталось не только с умственной неполноценностью, но и с большой физической силой. Он просто слишком сильно обнял свою сестру. За шею. Няня не смогла его сразу оторвать. Прибежавшие на крик родители проделали все необходимые манипуляции, но сердце девочки остановилось. Эдвин пережал какой-то нерв, вроде бы блуждающий. Отец семейства все равно вызвал «Скорую помощь». И тут случилось чудо. Девочка ожила. А вот того, что это уже была не Гермиона, никто не заметил.
Впрочем, это было совершенно неудивительно. И объясняло неясности канона. Грейнджеры совершили большинство ошибок, типичных для тех, кто оказался в том же положении, что и они. Наверное, каждая мать, родившая больного ребенка, чувствует свою вину перед ним, даже если никакой вины и нет. Крошечный и незаметный сбой в самом начале формирования эмбриона привел к трагедии. Сперва все было более менее нормально, как это и бывает с младенцами. Но постепенно становилось все хуже и хуже. Ребенок отставал в развитии, и это становилось все более заметно. К тому же рядом был еще один малыш, у которого все было в полном порядке. Гермиона была старше на два с половиной года.
Мне не досталась память девочки, но было легко представить чувства и мысли ее матери. К тому же, как я поняла из некоторых обмолвок, а потом и из найденных в ящике стола в отцовском кабинете документов, Джон Грейнджер не был биологическим отцом Гермионы. Он ее удочерил. До этого она носила девичью фамилию своей матери. Купер.
Так вот миссис Грейнджер очень переживала, что не смогла родить здорового ребенка от любимого мужчины. Часть обязанностей по присмотру за Эдвином была переложена на Гермиону. Что естественно лишало ее обычных друзей и подруг.
У мальчика была няня, которая неплохо справлялась со своими обязанностями, но на всех прогулках дети были вместе. Эдвин тянулся к сестренке, что было совершенно естественно, да и она его не отталкивала. Но это отталкивало других детей. И дело было не только в специфической внешности мальчика. Эдвин не умел играть в обычные детские игры, особенно в те, где требовалось взаимодействие и распределялись роли. Он просто не понимал, что это такое.
Он радостно бегал следом, стучал игрушками по качелям и горкам, разбрасывал песок. И был слишком силен для обычного ребенка. И однажды он задушил котенка. Он не хотел причинить вреда пушистому зверьку, он просто слишком сильно его обнял.
Родители и няни теперь очень пристально следили за тем, чтобы их дети не подходили слишком близко к Эдвину Грейнджеру. Тень этой неприязни накрыла и Гермиону.
Если бы миссис Грейнджер не зацикливалась на социализации своего младшего сына, не мешала бы дочери жить собственной жизнью, не вбивала бы в девочку избыточную толерантность, все могло бы быть не так плохо. Ну есть у девочки больной братишка, с кем не бывает. Но девочка без брата была только в детском саду и школе. На обычных прогулках Эдвин всегда был рядом, радостно гукал, стучал игрушками и мог невзначай сильно толкнуть другого ребенка. Так желающих общаться с Гермионой вне школы скоро не осталось. В гости к ней не ходили по тем же причинам. И не приглашали в гости тоже. Миссис Грейнджер почему-то считала, что любое приглашение распространяется и на Эдвина.
Постепенно Гермиона стала тяготиться обществом своего брата. Единственным поводом не заниматься им, который признавала ее мать, были уроки и чтение. Так и появился книжный червь. К тому же миссис Грейнджер прекрасно понимала, что они с мужем не вечные, а Эдвин всегда будет нуждаться в опеке. Естественным считалось то, что после смерти родителей ношу взвалит на себя Гермиона. Чтобы достойно содержать больного брата, надо иметь хороший доход, для чего стоило учиться. Чувства и планы самой Гермионы в расчет не брались. И как не дико это звучит, но такое поведение было типичным для родителей больных детей. Сама с такими сталкивалась.
Теперь становилось понятным, почему Гермиона никогда не приглашала никого в гости, а сама охотно сбегала из отчего дома в «Нору», в дом на Гриммо, 12, на поиски крестражей. Возможно, что и изменение памяти родителей планировалось раньше. Нет, речь не идет об изощренном коварстве, но такие мысли вполне могли приходить в голову. И необходимость прятать семью от Упивающихся Смертью стала просто пусковым крючком для давно задуманного. Пусть живут в Австралии, няньчаются с больным сыном и забудут о наличие дочери. И всем будет хорошо.
К тому же с возрастом Эдвин вполне мог стать агрессивным, а было еще и половое созревание. Я вспомнила еще несколько жутковатых историй. Да уж… А Гермиона девочка обстоятельная, наверняка изучила всю имеющуюся литературу, а не только душеспасительные брошюрки про-лайферов и иже с ними. И не мне ее осуждать. Вернее, ее вообще никто не смеет осуждать в данном случае.
Я же, одинокая взрослая баба с кучей тараканов в голове и невнятными перспективами в прошлой жизни, тем более не горела желанием переть на себе это сокровище. Пожалуй, стоило найти себе местечко в мире магии и обрубить все концы в этом еще раньше, не дожидаясь седьмого курса.
читать дальшеИз зеркала на меня смотрела девочка лет десяти с кудрявыми непослушными волосами и большими передними зубами. Гермиона Джейн Грейнджер. Хорошая девочка, отличница. Магглорожденная ведьма. А при чем тут я?
Видимо при том, что в меня попала молния. Нет, я не купалась в грозу, не пряталась под одиноко стоящим деревом. И мобильник в самый неподходящий момент у меня тоже не зазвонил. Грозы вообще не было, хотя парило с самого утра, и в атмосфере явственно чувствовался избыток электричества. Кто там знает, может быть потом и пролились небеса ливнем, но мне досталась шаровая молния. Светящийся шарик неторопливо влетел в распахнутое окно и, слегка потрескивая, двинулся в мою сторону. Пахло озоном. Мне стало жутко. Телевизор был выключен, но из розетки я шнур не выдернула, так что кошмарный шарик имел полное право спалить громоздкий агрегат. Включен был ноутбук, перед которым я и сидела, просматривая сайты с фанфиками по Гарри Поттеру в поисках интересных новинок. Ноут было жалко намного больше, чем телевизор. Я очень медленно протянула руку, чтобы выдернуть шнур питания из розетки, но не преуспела. Бывший таким неторопливым жуткий гость буквально ринулся в мою сторону. Последнее, что я помню, это яркая вспышка.
Очнулась я уже в этом теле. Интересно, куда делась Гермиона? И почему я вообще в нее попала? Слышала, что после удара молнии отдельные люди выживали и даже приобретали некоторые паранормальные способности. Но чтобы попасть в литературный персонаж… Может, я просто брежу? Хотя не похоже. Ладно, будем осматриваться и собирать информацию. Деваться все равно некуда.
Гермиону Грейнджер, как выяснилось, убил ее младший брат. Нет, это было не специально. Эдвин не ненавидел старшую сестру. Это было выражением любви и симпатии. Просто обнял он ее слишком сильно. Эдвин Джон Грейнджер родился с синдромом Дауна.
Рождение больного ребенка – чудовищная трагедия, которой не пожелаешь и злейшему врагу. К тому же болезнь болезни рознь. Физическая немощь далеко не всегда сочетается с умственной неполноценностью. Насколько я в курсе, те дети с синдромом Дауна, у которых была мозаичная форма этого заболевания, могли худо-бедно адаптироваться в суровом мире. А вот те, у кого была полная лишняя хромосома, были безнадежны. У Эдвина была именно эта форма синдрома. Это сочеталось не только с умственной неполноценностью, но и с большой физической силой. Он просто слишком сильно обнял свою сестру. За шею. Няня не смогла его сразу оторвать. Прибежавшие на крик родители проделали все необходимые манипуляции, но сердце девочки остановилось. Эдвин пережал какой-то нерв, вроде бы блуждающий. Отец семейства все равно вызвал «Скорую помощь». И тут случилось чудо. Девочка ожила. А вот того, что это уже была не Гермиона, никто не заметил.
Впрочем, это было совершенно неудивительно. И объясняло неясности канона. Грейнджеры совершили большинство ошибок, типичных для тех, кто оказался в том же положении, что и они. Наверное, каждая мать, родившая больного ребенка, чувствует свою вину перед ним, даже если никакой вины и нет. Крошечный и незаметный сбой в самом начале формирования эмбриона привел к трагедии. Сперва все было более менее нормально, как это и бывает с младенцами. Но постепенно становилось все хуже и хуже. Ребенок отставал в развитии, и это становилось все более заметно. К тому же рядом был еще один малыш, у которого все было в полном порядке. Гермиона была старше на два с половиной года.
Мне не досталась память девочки, но было легко представить чувства и мысли ее матери. К тому же, как я поняла из некоторых обмолвок, а потом и из найденных в ящике стола в отцовском кабинете документов, Джон Грейнджер не был биологическим отцом Гермионы. Он ее удочерил. До этого она носила девичью фамилию своей матери. Купер.
Так вот миссис Грейнджер очень переживала, что не смогла родить здорового ребенка от любимого мужчины. Часть обязанностей по присмотру за Эдвином была переложена на Гермиону. Что естественно лишало ее обычных друзей и подруг.
У мальчика была няня, которая неплохо справлялась со своими обязанностями, но на всех прогулках дети были вместе. Эдвин тянулся к сестренке, что было совершенно естественно, да и она его не отталкивала. Но это отталкивало других детей. И дело было не только в специфической внешности мальчика. Эдвин не умел играть в обычные детские игры, особенно в те, где требовалось взаимодействие и распределялись роли. Он просто не понимал, что это такое.
Он радостно бегал следом, стучал игрушками по качелям и горкам, разбрасывал песок. И был слишком силен для обычного ребенка. И однажды он задушил котенка. Он не хотел причинить вреда пушистому зверьку, он просто слишком сильно его обнял.
Родители и няни теперь очень пристально следили за тем, чтобы их дети не подходили слишком близко к Эдвину Грейнджеру. Тень этой неприязни накрыла и Гермиону.
Если бы миссис Грейнджер не зацикливалась на социализации своего младшего сына, не мешала бы дочери жить собственной жизнью, не вбивала бы в девочку избыточную толерантность, все могло бы быть не так плохо. Ну есть у девочки больной братишка, с кем не бывает. Но девочка без брата была только в детском саду и школе. На обычных прогулках Эдвин всегда был рядом, радостно гукал, стучал игрушками и мог невзначай сильно толкнуть другого ребенка. Так желающих общаться с Гермионой вне школы скоро не осталось. В гости к ней не ходили по тем же причинам. И не приглашали в гости тоже. Миссис Грейнджер почему-то считала, что любое приглашение распространяется и на Эдвина.
Постепенно Гермиона стала тяготиться обществом своего брата. Единственным поводом не заниматься им, который признавала ее мать, были уроки и чтение. Так и появился книжный червь. К тому же миссис Грейнджер прекрасно понимала, что они с мужем не вечные, а Эдвин всегда будет нуждаться в опеке. Естественным считалось то, что после смерти родителей ношу взвалит на себя Гермиона. Чтобы достойно содержать больного брата, надо иметь хороший доход, для чего стоило учиться. Чувства и планы самой Гермионы в расчет не брались. И как не дико это звучит, но такое поведение было типичным для родителей больных детей. Сама с такими сталкивалась.
Теперь становилось понятным, почему Гермиона никогда не приглашала никого в гости, а сама охотно сбегала из отчего дома в «Нору», в дом на Гриммо, 12, на поиски крестражей. Возможно, что и изменение памяти родителей планировалось раньше. Нет, речь не идет об изощренном коварстве, но такие мысли вполне могли приходить в голову. И необходимость прятать семью от Упивающихся Смертью стала просто пусковым крючком для давно задуманного. Пусть живут в Австралии, няньчаются с больным сыном и забудут о наличие дочери. И всем будет хорошо.
К тому же с возрастом Эдвин вполне мог стать агрессивным, а было еще и половое созревание. Я вспомнила еще несколько жутковатых историй. Да уж… А Гермиона девочка обстоятельная, наверняка изучила всю имеющуюся литературу, а не только душеспасительные брошюрки про-лайферов и иже с ними. И не мне ее осуждать. Вернее, ее вообще никто не смеет осуждать в данном случае.
Я же, одинокая взрослая баба с кучей тараканов в голове и невнятными перспективами в прошлой жизни, тем более не горела желанием переть на себе это сокровище. Пожалуй, стоило найти себе местечко в мире магии и обрубить все концы в этом еще раньше, не дожидаясь седьмого курса.
@темы: фанфики
А фанф у Заязочки как всегда прекрасен.
Именно! Про душеспасительные беседы упомянуть надо обязательно. Можно и воспоминание показать. Ибо нефиг.
Но хорошо, что он уже обозначил, что старшие Визгли ему не нравятся.
А кому _такие_ Уизли вообще могут понравиться? Только забитому мальчику-сироте - и то условно да за неимением альтернатив. Гарик уже наверняка задумался о своем якобы друге.
Эвелина Бледанс в силу публичной профессии и неплохих доходов еще может потянуть ОДНОГО неполноценного ребенка, но вот только такая финансовая ситуация далеко не у всех. Добавлю, следует учесть и ту вероятность, что мамочка с дауном может остаться в конце-концов одна, а "папуля" сбежит из семьи с неполноценным ребенком и хорошо если алименты будет платить. Так что мнение супруга в данном вопросе тоже нужно учитывать, а то "решает одна", но содержать-то будут двое.
Полностью согласна. Но вот когда у нас будет это здоровое общество? Пока что в той же России люди на зарплаты, очень часто сами прожить не в состоянии, такое чувство, что налоги идут не на здравоохранение и образование, а прямиком в карман чиновников. Не до жиру, быть бы живу.
И повторюсь, решать должна женщина, рожать или не рожать ей ребенка, больного, здорового, любого, но при этом рассчитывать она имеет право только на себя, ни какое государство, родственники, соседи и благотворительные организации не обязаны ей помогать, могут, если посчитают возможным, но требовать она права не имеет. Сама решила, сама родила, отвечай за все сама, нечего ответственность на других перекладывать.
Жэсть, конечно. Но тут при всей дикости лучше с дедушкой. С чисто практической точки зрения. Хотя ужас полный.
Про-лайферы зло. А что касается возможных изменений с возрастом, то ИМХО некорректно. Особенно, если речь идет о стариках, которым мы всем обязаны. А вот ребенок УО - это уже чистая благотворительность.
читать дальше
О пролайферах и проч.
Вспомнились тут законы Мэрфи, в частности первые два политических принципа Тодда:
1. Неважно, что вам говорят - вам говорят не всю правду.
2. Неважно, о чем говорят - речь всегда идет о деньгах.
Вот как раз второй принцип имеет ко всему этому прямое отношение. Нет денег на реабилитационные центры, социальные программы, пособия матерям - не будет и спокойного отношения к умственно отсталому ребенку. Не проработано законодательство в области оказания психиатрической помощи, опять же нет денег на реабилитацию, без которой лечение превращается в пшик, не работают системы мониторинга и контроля - имеем то, что имеем. Нет денег на приюты для животных - по городу бегают стаи полуголодных псов. Их жаль, да. Но вылечить, накормить и пристроить их не на что.
Все остальное, как говорится, разговоры в пользу бедных. Могут что-то общественные организации конкретное сделать - хорошо. Не могут - тогда нефиг трындеть, экскьюз ми. Не по
сеньке шапкауровню экономики пролайферские взгляды. Они для стран, которые могут себе это позволить.Но драконовские законы тоже не выход, хотя многим кажется таковым. Если принимается закон, то по уму нужно предусмотреть, во-первых, механизм для его исполнения (реальный, то есть кто, как и на чьи деньги), а также минимизация злоупотреблений (полной защиты не бывает). Сказать "надо делать так и так" может любой дядя Вася на лавочке. Вопрос в том, как это все обеспечить и кто за это будет платить.
Зачем? Если он под "Империо", то у него никаких потребностей, окромя физиологических и заданных заклятием, нет.
Меня эта история с Бертой Джоркинс несколько удивляет. С какого перепугу она вообще поперлась в чужой дом в отсутствие хозяина? Оставила бумаги домовику, и все. А она явно прошла дальше прихожей, да еще и подслушивала.
И как она вошла в дом так, что хозяин не узнал? Он волшебник или где? Там чар должно было быть понавешено дофига, особенно, учитывая. что хозяину было что скрывать.
Может, стоит поделиться с дедушкой подозрениями, что почту проверяют?
Надо бы, но имхо нужен какой-то аргумент в поддержку подозрений. А то это будет странно звучать, особено в устах ребенка.